Две недели назад ушла из жизни Таисия Ефремова, жена и муза Ивана Антоновича Ефремова.
Иван и Таисия Ефремовы
Я не был знаком с нею лично или по переписке, вообще ни с кем из их круга, но я могу с уверенностью утверждать, что именно книги Ефремова оказали на меня, как автора, определяющее влияние. Считаю себя его верным последователем. Судя по отзывам читателей – не без оснований. И когда Таисии Ефремовой не стало, я решил, что должен отложить на время весь огромный список книг к прочтению и немедленно перечитать “Таис Афинскую”, роман, посвящённый ей. И перечитал – должно быть, впервые с советских времён.
Обложка романа “Таис Афинская”
И знаете, я потрясён. Так уже не пишут. С таким тщанием. С такой любовью – к миру, героям, идеям – и вне всякого цинизма, без отстранённости, свойственной нынешней эпохе. И с таким пристрастием! Ефремов очень любит эллинов и смотрит на всё их глазами, транслирует читателю исключительно эллинский взгляд на мир. А египтян не любит и не понимает, опасается и презирает, точь в точь как эллины эпохи Александра Македонского! У него египтяне делают ужасные вещи, им совершенно несвойственные. Например, приносят человеческие жертвы своим “звероголовым” богам. Богатейшая история и культура Египта получают в устах героев Ефремова совсем уж невероятные, недостоверные толкования. И сами герои в них верят!
Но это не минус, а огромный плюс романа. “Таис Афинская” – помимо прочего, блистательная реконструкция эпохи, нравов и героев, которые волею судеб опосредуют наш взгляд на всю историю Древнего мира. На тех же египтян мы до сих пор глядим глазами греков. И даже не Солона с Геродотом, учёных мужей, которые, по их собственному признанию, были “дети по сравнению с египтянами”, а вот этих новоявленных покорителей Ойкумены, недавних варваров, пришедших на земли Египта с Александром и завладевших ими, сменив персов, предыдущих завоевателей. А потом туда придут римляне, суровые, практичные люди, они понимали ещё меньше эллинов, а главное, и не пытались. А после римлян – арабы, которые и вовсе ничего не понимали. Только теперь, уже в XXI веке, мы начинаем что-то понимать, когда нам удаётся посмотреть на мир глазами самих древних египтян. Иван Ефремов жил в другое время, у него такой возможности не было.
Поэтому лучшее, чему могут научить его книги: идти своим путём, в ногу с своей эпохой, может, чуть-чуть забегая вперёд. Не пытаться копировать своих великих учителей, не подражать им, а наоборот, превосходить, предлагать читателям собственные идеи и альтернативы, проработанные с таким же тщанием. Чтобы у читателей всегда был выбор.
Мой коллега Артем Гуларян (на фото) написал обзорновых “Наследников Рима” (2020). Сделал он это ещё в июне-июле, но там, куда он сначала отправил свой текст, рецензию не приняли, что в конечном счёте – как это часто в жизни и бывает – оказалось к лучшему. Теперь она в свободном доступе в новом многообещающем литературном проекте “Дегуста” (см. ниже).
Для меня в тексте Артёма, как и в недавней рецензии Дмитрия Володихина, главное даже не то, что рецензенты высоко оценивают мой многолетний труд, находят для него добрые слова и – sic! – не стесняются произносить их вслух. Для меня главное, что делают всё это люди компетентные именно в тех сферах, которыми занимаюсь я. Не левые какие-то любители, зеваки, вышедшие погулять, но люди знающие и традиции, и современную НФ, способные сравнить и сделать выводы. Спасибо, это очень важно.
Ниже – полный текст обзора, публикуется с разрешения редакции.
Толчинский Б. А. Нарбоннский вепрь / Б. А. Толчинский. М.: Т8 Издательские технологии / RUGRAM, 2020;
Толчинский Б. А. Боги выбирают сильных / Б. А. Толчинский. М.: Т8 Издательские технологии / RUGRAM, 2020;
Толчинский Б. А. Воскресшие и мстящие / Б. А. Толчинский. М.: Т8 Издательские технологии / RUGRAM, 2020.
Есть у гуманитариев один конёк. Они могут долго, вдумчиво и со вкусом конструировать собственные фантастические миры на базе того материала, который имеют под рукой. Со своей историей, географией, народами. Среди удачных примеров — миры, созданные Джоном Рональдом Толкиным, Урсулой Ле Гуин или Джорджем Мартином. О детальной проработанности мира Арды не написал только ленивый: подготовительные материалы и черновики превосходят по объему эпопею «Властелин колец». Детально проработан мир Земноморья. Мартин пока не закончил свою «Песню льда и пламени», но читатели еще надеются.
Что могла этому противопоставить наша отечественная фантастическая литература? До недавнего времени — ничего. Ибо создать детально проработанный мир со своей историей, географией, религией, разработанной генеалогией владык, а иногда и языками — очень трудно. Но вот нашелся человек, решившийся подобный путь пройти.
Речь о трилогии Бориса Толчинского «Наследники Рима», входящей в масштабный цикл «Божественный мир». Все романы трилогии — а на самом деле один большой роман в трех непохожих друг на друга частях — наконец-то изданы в полном объеме и новой авторской редакции издательством Т8 RUGRAM. Кроме того, издание 2020 года оснащено, если так можно выразиться, «научным аппаратом», состоящим из краткой исторической экспозиции, вики-энциклопедии с основными сведениями о мире, таблицами, схемами и глоссарием. Издание также включает в себя два рассказа Бориса Толчинского, дополняющие историю созданного им мира, и большой раздел ответов автора на вопросы читателей. То есть весь мир Pax Amoria собран под этими тремя обложками.
Что же это за мир? Это современная Римская империя, которая не пала, а была выдавлена варварами из Европы в Африку. Где восстала, как феникс из пепла, нашла новую волю к борьбе и новые силы для жизни, а с ними — и новые технологии, иные из которых кажутся фантастическими даже по сравнению с нашими, XXI века. То есть перед нами твёрдая научная фантастика и альтернативная история, имеющая с нашей общее прошлое, но где-то в эпоху Аттилы и Аэция свернувшая на другой путь. На момент действия книг в этом альтернативно-историческом мире развитые технологии сочетаются с классическим рабством, а утонченная культура античности — с догматической верой.
Pax Amoria — это и универсальное государство в том смысле, в котором его понимали римлянин Цицерон, поздние стоики или наш русский старец Филофей: государство со смешанным государственным устройством, идеальными законами и универсальным гражданством, являющееся по существу единственным НАСТОЯЩИМ государством, которому должны завидовать и подражать все остальные. Универсальное государство с идеальными, по мнению его устроителей, законами может существовать вечно и должно расшириться до границ обитаемой вселенной — Ойкумены. Или, по меньшей мере, поставить эту Ойкумену под свой неусыпный контроль.
И аморийцы по праву считают своё государство идеальным и универсальным: ведь во главе его стоит живой бог — император-фараон, глава светской и духовной власти, прямой потомок Фортуната, великого римлянина, воссоздавшего Империю в Африке после её крушения в Европе. Любопытно, что колоссальная хрустальная статуя этого самого Фортуната венчает Палатиум, главный императорский дворец столицы, внешне напоминающий ступенчатую пирамиду фараона Джосера, подобно тому как статуя Ленина венчала бы зиккурат Дворца Советов в Москве, если бы он был построен. (Вообще, многое из того, что у нас, в реальном мире, было лишь в проектах, в альтернативно-историческом, у Толчинского, давно реализовано: еще один пример — мост через Гибралтар из Африки в Европу.) Рядом, в Квиринальском дворце, заседает имперское правительство. Еще есть Сенат, собрание высшей знати, Народный дом, орган представительства плебеев, и даже Форум — все как в старом Риме. Подданные бога-императора делятся на патрисов и плебеев: первые — своеобразное дворянство, вторые — «рабочие и крестьяне», подчиняющееся большинство. В общем, чистой воды смешанное государственное устройство по Цицерону.
А скрепляется оно новой господствующей религией — аватарианством. Эта новая религия родилась не на пустом месте, наоборот, автор очень аккуратно выводит её из… удивительной, мистической и непохожей ни на какую другую веры древних египтян. Аватарианство — тот же египетский генотеизм в новом имперском обличии, где бог-демиург Птах, сотворивший мир словом, становится верховным Богом-Творцом, все остальные боги — его аватарами (воплощениями), а бог-император-фараон — их представителем в мире людей. Египетская религия, пережившая в Новой Римской империи новый расцвет, лежит в фундаменте аватарианства, но оно также сочетает в себе иудейскую исступленность с римским прагматизмом. У аморийцев, как у иудеев, единственный Храм на вершине священной горы, и множество домов молений. Поклоняются они Творцу, двенадцати его посланцам-аватарам и богу-императору, а веруют в священность, истинность и справедливость своих законов и государственных установлений, то есть «божественного порядка». И называют этот свой порядок совершенно по-египетски — Маат. Порядку Маат противостоит хаос Асфет: пережившие родовую травму краха своей Первой (античной) империи, наследники Рима больше всего на свете боятся именно хаоса, нового вторжения варваров и гибели цивилизации.
Неудивительно поэтому, что аватарианство — весьма непримиримая, в чем-то даже и тоталитарная религия. Любой, кто усомнится в истинности Маат, рискует всем, и даже жизнью. Цивилизованные аморийцы готовы сжигать еретиков на кострах с неменьшим рвением, чем средневековые монахи в нашей истории. Несмотря на это, из среды иереев-интеллектуалов появляются еретики и становятся учителями для свободолюбивых варваров, противников Империи. Казалось бы, таким героям нужно сочувствовать, и правда, поначалу им сочувствуешь, но в мире Толчинского всё намного сложнее, чем у Толкина или Лукаса: великие поборники свободы, равенства и братства, неправедно приговорённые имперскими властями к смерти как «приспешники Асфета», и на самом деле ведут себя как настоящие исчадия хаоса, фанатики, готовые идти к своей священной цели по трупам миллионов ни в чём не повинных людей. И главный герой, молодой галльский принц, затем герцог, поднявший бунт против Империи и когда-то спасший этих ересиархов от смерти, взрослея на своих ошибках, уже сам мечтает их убить… Но есть ли в этом «Божественном мире» настоящая свобода, если нужно вечно выбирать между хаосом и несвободой?
Этот человеческий конфликт причудливым образом накладывается на политический, ожесточенную схватку у вершин власти. Дело в том, что Божественный император царствует, но не правит. За него правит первый министр, называемый на древнеегипетский манер «чати». И вот за пост чати, за реальную власть, идет непрерывная борьба между княжескими кланами потомков Фортуната. А что вы хотели от автора, который, на минутку, одним из первых защитил у нас в стране диссертацию по политологии?
И чем дальше, тем больше обостряются и усложняются эти конфликты. Прожжённые политики теряют контроль за ситуацией, их вечные интриги оборачиваются против них самих, наивные варвары сами становятся политиками, страсть и прагматизм переплетаются, а силы хаоса всё активнее выталкивают героев к их новым и неведомым ролям. Уже не две, а три или четыре стороны становятся врагами, друзьями, любовниками, союзниками, попутчиками, и все так или иначе — соучастниками нового грандиозного переустройства Ойкумены, которое в «Наследниках Рима» только намечается, а в продолжениях цикла обещает потрясти весь мир. Вперед, читатель! Делай ставки: кто победит в этой схватке за власть и свободу? И будет ли вообще он, победитель…
Новая лекция посвящена Эфиру и эфироориентированной экономике, третьей, наряду с аватарианством и конституционной теократической монархией, из ключевых альтернативных моделей “Божественного мира”. Но эта альтернатива почему-то оказалась самой сложной для понимания.
Зачем вообще нужен какой-то загадочный объект на геостационарной орбите? Что это за непонятная энергия, которую он излучает? Почему её используют только имперцы, нет ли тут вмешательства Высших сил и богов-из-машины? Такие вопросы задавались ещё 20 лет назад в сети ФИДО.
Позже, конечно, прояснилось, что энергия как раз понятная: это космические лучи, падающие на Землю, Эфир не излучает их, а концентрирует и ретранслирует. Использовать радиацию Эфира могут только те, у кого есть соответствующие технологии. У варваров их просто нет и быть не может. Для аморийцев это высший государственный секрет, неизмеримо более секретный, чем являлся для ромеев их знаменитый “греческий огонь”. Если вы читали “Саммит“, то понимаете, насколько у них с этим всё серьёзно.
Но вопрос – ЗАЧЕМ? – оставался. Хотя ответ на него, по-моему, очевиден: затем, что именно Эфир, его энергия, даёт жизнь новой римско-аморийской цивилизации, делает её особенной и необыкновенной в человеческой истории. Эфир даёт аватарианству то, чего нет ни в одной другой религии: зримое, материальное – и вместе с тем чудесное, на грани волшебства – свидетельство её истинности. Империи он придаёт ореол богохранимости, а её народу – ощущение богоизбранности. Богов-аватаров никто и никогда не видел, это скорее аллегорические фигуры, но Эфир вполне реален, в этом смысле он – подлинный бог (вернее, фетиш) аморийцев. Он их награда, он и проклятие, ресурсный наркотик, на который когда-то подсела молодая цивилизация наследников Рима. Он помог ей вырасти в могущественного гегемона всего мира, далеко превзойдя сам Древний Рим. А слезть с этой иглы теперь невозможно: эфир и есть жизнь.
Именно он легитимирует всю вертикаль имперской власти, и именно контроль над ним даёт тайной теократии право решающего голоса. Если у нас отнять нефть или газ, или даже все углеводороды сразу, экономика помучается, но рано или поздно справится, найдёт другие источники энергии. А если “выключить” Эфир, у аморийцев рухнет всё – экономика, идеология, культура и литература, государственный механизм, сам образ жизни и мышления – и их цивилизация погибнет. Может быть, потом она и возродится, но это уже будет совсем другая цивилизация. Лишить их эфира – всё равно что отнять у древних египтян Нил.
Случится ли такое в книгах? Сомневаюсь! Это было бы слишком легко, недальновидно и неумно. Наверное, годилось бы для боевого фэнтези, и помнится, где-то в начале нулевых мне даже советовали такой финал для цикла: могучий варвар Варг сбивает Эфир (но как, Холмс, КАК – сбить надёжно защищённый околоземный объект из арбалетов или ружей?!), тем самым лишает Империю источника её мощи и в конечном счёте разрушает.
Но – нет. Мышление людей имперско-варварского мира устроено совсем иначе, чем у фэнтезийных киммерийцев или дотракийцев. Аларих, Теодорих, даже Одоакр мечтали не разрушить Рим, а самим стать римлянами. Теодорих Великий и был римлянином – в гораздо большей мере, чем остготом. Так и мой Варг мечтает – см. “Саммит” – не уничтожить Эфир, а приобщиться к нему, воспользоваться его “дармовой” энергией и через неё сделаться равным Империи, Новому Риму. Ему кажется, – как и нам сейчас, – что мощь Империи проистекает от Эфира, а не от умений обустроить свою жизнь. Но так ли это?
Об этом мы подробнее поговорим в следующей лекции, которая будет посвящена “варварской” Ойкумене в АИ-вселенной “Божественного мира”.
Сейчас же нам достаточно понять, что Эфир – не кащеева игла, а сложнейший феномен, который стоит осознать и разгадать, прежде чем от него избавляться.
Студенты приходят без базовых координат, без того, что мы называли «научной картиной мира». Выясняется, что люди не знают, что существует три ветви власти, не понимают, зачем они нужны. Очень смутно ориентируются в истории. Хронологическая сетка у них не выстроена в голове.
Как уже писал, в последние 25 лет я был лишён возможности проверить это наблюдение собственным преподавательским опытом. Но то же самое заметно по сети, например, по Яндекс-дзену, который превратился в заповедник тупости, невежества и мракобесия; отдельные энтузиасты не в состоянии исправить общую картину. В Ютубе ситуация получше, но ненамного.
Мы живём в эпоху тотальной депрофессионализации (подробнее об этом см. прекрасные статьи Георгий Бовт ). Но если провалы знаний в точных науках наглядны и понятны, то незнание, а главное, непонимание истории и политологии не так бросается в глаза. Отсюда и неуважение к этим наукам: за что же уважать, если фейки, подтасовки, передёргивания и просто ДУРЬ подменяют собой науку, а она всё это терпит. Да ещё, бывает, и подмахивает.
Яндекс-дзен периодически показывает посты по истории, но я не видел ни один, в котором были бы адекватно расставлены и факты, и акценты, и тенденции, и связи. Наука – это прежде всего связи. Разрозненные факты в наше время можно почерпнуть из Википедии, из популярных книжек, из таких же постов в соцсетях, но если нет умения связать всё вместе в цельную картину мира – ничего не будет, никакой науки.
Особенно это заметно у людей, которые берутся создавать альтернативную историю. Но разве можно создавать АИ без понимания истории реальной? Это же всё равно как строить дом без фундамента! И не на песке даже, а чисто на фантазиях и рефлексиях. В истории и политике свои законы, не менее жёсткие, чем законы физики. И если относиться к ним с пренебрежением или вовсе игнорировать, получается такой лютый трэш и ад, какой мы можем наблюдать на любом выродившемся в великовозрастный детский сад “форуме альтернативной истории”.
Когда невежда называет Землю плоской, люди крутят пальцем у виска. Но когда он заливает про “поход легионов Александра Македонского против Римской империи” – его слушают! Если астрофизик станет произвольно двигать звёзды по шкале Герцшпрунга-Рассела, например, Сириус выкинет с главной последовательности, а Антарес туда включит – коллеги над ним посмеются. А когда самопальный алт-историк вольно обращается с эпохами, путает причины и следствия, важнейшие факторы не видит или походя отбрасывает, если они ему не нравятся – это даже и не замечают.
Но какие, собственно, претензии к студентам, когда сам славный академик С.Ю.Глазьев публично ставит нам в пример “новую хронологию” Фоменко-Носовского, какая есть адище из адищ, горячечный кошмар учёного-историка. С невежеством нужно бороться.
Я вижу в этом свою задачу. Но не столько бороться (горе-борцунов со “лженаукой” хватает без меня), сколько внятно, по-человечески объяснять, как на самом деле работает история/политика; по каким законам живёт; как это проявляется, когда и почему; как распознать исторический фейк и разглядеть сквозь века живые образы той или иной эпохи.
Если сам переживу 2020 год, этим и буду дальше заниматься. Работы – непочатый край. Но для её успеха всё, что нужно, есть – и даже больше, как нетрудно убедиться по лекциям, которые выкладываю в фейсбуке и на авторском сайте с середины октября.
А те, кто так любят играться в песочницах, что ничего вокруг не видят и не слышат, пусть себе и далее играются в песочницах, ветер в паруса.
В толстом журнале “Аврора”, выходящем в Санкт-Петербурге, появилось моё интервью. Его можно воспринимать как развитие и продолжение недавней беседы в “Литературной газете”, а можно – как вполне самостоятельный разговор, притом очень содержательный и ёмкий. Печатной версии журнала (№ 4 за 2020 год) у меня пока нет, но заинтересованные люди всё-таки купили журнал в СПб, для себя. А мне прислали фото публикации, как подтверждение того, что это происходит наяву, после 25 лет моего труда и 20 лет тотальной обструкции.
Надеюсь, текст на фото различим (см. ниже). Или можно прочесть интервью на сайте журнала. Я отметил на фото те моменты, какие сам считаю наиболее принципиальными. И если интервью в “ЛГ” скорее об альтернативной истории и чуть-чуть о моей работе, то это, в “Авроре”, для меня программное, о многом и разном, и оно в 3-4 раза объёмнее, целых десять страниц плотного текста.
О превратностях профессионального пути, о том, как я пришёл к “Божественному миру”, причём тут античность, почему именно Поздняя и как это связано с крушением СССР; о великих империях, что в их судьбах предрешено и неизбежно, а что всё же можно предотвратить или исправить; о самом “БМ” и книгах цикла, таких разных; о целевых аудиториях и их особенностях; о популяризации истории и других задачах моего труда; о литературных сообществах и тернистом (мягко говоря) пути к пониманию; о пресловутом книжном кризисе, вызовах и задачах литературы, о писателях классической формации и писателях-бизнесменах, о том, какая социальная роль наиболее продуктивна для книги и как вернуть читателей; о многообразии путей к нашим общим целям и пр. В конце называются три весомые причины, кому и почему стоит читать “Божественный мир”.
Моя коллега, писательница и драматург Ольга Погодина-Кузмина, выступившая в качестве интервьюера, не щадит меня, ставит острые, уместные вопросы, и ответы на них даются такие же жёсткие. Некоторые вещи, актуальные для нашей истории, науки и литературы, той книжной среды, в которой мы живём, проговариваются вообще впервые, во всяком случае, в такой интерпретации. В годы моей юности дискуссионные интервью с писателями были в порядке вещей, я сам их брал как молодой журналист, но в XXI веке мы отвыкли – вернее, нас нарочно отучили – от серьёзных, содержательных, без истерии, эпатажа и взаимной ругани дискуссий. Сейчас требуется определённая смелость, чтобы такое публиковать.
Тем более, в исполнении писателя отнюдь не титулованного, а совсем наоборот – напрочь отстранённого от каких бы то ни было литературных регалий, даже намёков на это, автора, за которым лишь его упорный многолетний труд, идеи, мысли, больше ничего. Так что честь и хвала легендарной “Авроре”. Как политолог и историк говорю: времена изменятся, а это интервью останется, за него никому и никогда не будет стыдно. Будет стыдно тем, кто делал вид, что ничего подобного у нас не существует.
Для меня в этой рецензии главное даже не то, что рецензент, при всём различии наших мировоззренческих и творческих подходов, высоко оценивает мой многолетний труд, находит для него добрые слова и – sic! – не стесняется произносить их вслух. Это очень важно и приятно само по себе, но наверняка ведь будут те, кто опять не услышит, кто продолжит делать вид, будто такого труда в природе не было и нет, как нет у нас такого автора.
Поэтому для меня главное, что о моей работе Володихин говорит по существу, где хвалит, то за дело, где критикует – тоже за дело. Вопросы ставит правильные, острые – и перед автором, и перед всем нашим сообществом (всё это можно, нужно обсуждать). В отличие от вышеупомянутых господ, которые попросту отмахиваются от того, чего не знают, не желают знать и по причине своего добровольного закукливания напрочь отучились воспринимать. Здесь на одной чаше весов – “не замечать и не пущать”, а на другой – оценки и позиции человека компетентного именно в тех сферах, которыми занимаюсь я, профессионального историка, писателя и публициста, составителя многих популярных антологий классической альтернативной истории.
Таких специалистов у нас мало, ещё меньше среди них тех, кто вообще когда-либо хоть что-то слышал о моей работе – поскольку получить о ней актуальную и достоверную информацию по-прежнему неоткуда, кроме как с моего авторского сайта – но ситуация меняется. Среди тех, кто разбирается в материале, всё больше склонных признавать публично значимость “Божественного мира”. Я знаю уже более десяти профессоров и докторов наук различных специализаций, от истории до кибернетики и от психологии до макроэкономики, которые, рассматривая мой труд каждый со стороны своей области знания, отмечали в нём то новое и важное, что интересно именно им, их наукам. А если что-то интересно практикующим учёным, значит, это интересно их коллегам, аспирантам и студентам, далее – самой широкой читающей и мыслящей аудитории. То есть, интересно будущему.
Вышло моё интервью – о литературе и политике, альтернативной истории и фантастике, свободе выбора, состязании альтернатив и их значении для нашей реальности. И о “Божественном мире”, конечно. Заголовки не мои, я не настолько категоричен, хотя в принципе всё верно.
Вы удивитесь, но это первое для меня писательское интервью в центральной прессе. Особенно лестное тем, что появилось оно в легендарной “Литературной газете“, которую читаю и люблю со времён Александра Чаковского, т.е. уже более 30 лет. Не менее лестно, что в качестве интервьюера выступила моя коллега Ольга Погодина-Кузмина, чья новая книга “Уран” вернула меня в мир настоящей – а потом утраченной – советской классики, на какой вырос сам.
Текст можно прочесть на сайте “ЛГ”, в печатной версии газеты или здесь, на моём сайте, см. ниже.
Борис Толчинский: «Альтернативная история формирует реальность»
Автор «Божественного мира» о преимуществах СССР, кризисе жанра и творческом методе
Борис Толчинский – писатель, публицист. Живёт в Саратове. В 1994 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Политический компромисс» и стал одним из первых дипломированных политологов в нашей стране. Его статьи выходили в «Известиях», «Веке», «Независимой газете». В середине 90-х Борис Толчинский начинает работу над масштабной эпопеей под общим названием «Божественный мир». Книги этого цикла посвящены событиям и героям «альтернативной» истории Римской империи, которая не потерпела краха, но преобразилась и дожила до современности.
– Вы политолог, специалист в сфере общественных отношений. В какой момент и почему вас увлекла литература?
– Литература и политология для меня – две колеи одного пути. Когда началась горбачёвская перестройка, я был «юношей, обдумывающим житьё». И к тому же политически активным юношей, как сейчас сказали бы, гражданским активистом. Учился на экономиста и журналиста одновременно, так как обе эти профессии казались важными в то переломное время.
А литература с детства формировала меня. Читал с ранних лет, и больше всего меня занимала история. В СССР умели «фильтровать контент», к истории относились с почтением, топтаться на ней не позволялось, случайные люди к написанию книг по истории не допускались. А там, где история, практически всегда и политика, разъединить их невозможно.
Например, читая «Спартака» Джованьоли, нам вольно или невольно приходится разбираться, кем были рабы Рима и что такое сам Рим, что есть империя, свобода, воинская доблесть, честь, достоинство, патриотизм. А где Джованьоли, там Аппиан, Тацит, Плутарх. И везде есть тема власти, значит, есть политика! Даже в сентиментальных романах о любви Антония и Клеопатры без политики не обойтись. Если мы хотим не просто прочитать роман, а уловить атмосферу далёкой от нас эпохи, увидеть мир глазами героев древности и понять, что, собственно, сделало их великими, не обойтись и без психологии, культурологии и географии – всего того, что Арнольд Тойнби определял как «Постижение истории».
– Вам кажется, что круг чтения подростка в позднесоветское время был более познавательным, чем сейчас?
– Разумеется! Мало кто из современных комментаторов так грамотно и глубоко понимает политику, её законы, её дух, самую её суть, как понимал Лион Фейхтвангер, чьи книги в СССР были практически в каждой интеллигентской семье.
А помните «Проклятых королей» Мориса Дрюона? Мы обожали эти книги, и они того стоили. Интриги, войны, страсти – всё мастерски замешано, всё на высочайшем уровне! Вот настоящие «игры престолов», в отличие от новомодных злобных сказок Джорджа Мартина, где вся «политика» нелепая и фэнтезийная, то есть по сути – пустышка.
Нынешняя инфантильная литература отличается от настоящей, в числе прочего, тем, что даже не пытается понять и осознать реальный мир, она надеется сбежать из него и утащить с собой читателя. Она не учит ничему, а лишь демотивирует. Я с ужасом смотрю на тех читателей и авторов, кто всё глубже погружается в искусственные эскапистские миры, живёт ими, а в реальность возвращается лишь для исполнения физиологических потребностей. Когда подлинная жизнь всётаки возьмёт своё, столкновение получится жестоким. Для некоторых станет шоком, что реальное зло многолико, его невозможно сразить заклинанием, магический кинжал не помогает против тьмы и хаоса на улицах родного города, а огнедышащий дракон живёт внутри каждого из нас.
– Как бы вы определи жанр своей эпопеи?
– Четверть века назад, когда я начинал работу, ответ казался очевидным: альтернативная история (АИ). В ту пору книг АИ было немного, жанр был очень уважаем. Но в наши дни это мало о чём говорит: альтернативной историей всё чаще называют то, что не имеет к ней отношения – «попаданческий» треш, инфантильное фэнтези всё с теми же «попаданиями в историю», дикую конспирологию в духе Суворова (Резуна), а то и вовсе – «новую хронологию» Фоменко – Носовского.
– А на самом деле? Что такое, по-вашему, альтернативная история и чем она отличается от обычной?
– В первом приближении АИ отвечает на вопрос «Что было бы, если бы наша история в какой-то момент времени пошла по иному пути?». Если бы Цезарь не пал от кинжалов убийц в мартовские иды, а Наполеон выиграл битву при Ватерлоо. Или, не дай Бог, во Второй мировой войне наша страна потерпела бы поражение, а победу одержали Германия и Япония.
Но на самом деле всё куда сложнее и гораздо интереснее. Я пишу об этом в большой статье «В лабиринтах альтернативной истории», её полную версию можно прочесть на моём авторском сайте boristolchinsky.ru/alternatives. Я ставлю во главу угла не «точки развилки», когда что-то и где-то в истории пошло не так, а сами АЛЬТЕРНАТИВЫ, т.е. внятные, целостные, проработанные модели исторического развития, образы реальности, которые в нашем мире не воплотились в жизнь, хотя основания к этому были.
Например, «Божественный мир» – это реальность, в которой крушение Римской империи в Европе V века и её возрождение в Северной Африке повлекли за собой решительную смену веры, самого устройства общества и государства.
«Божественный мир» предлагает альтернативы не только в истории, но также в географии, религии, экономике, военном деле, технике и технологиях, биосфере, образе жизни и, конечно, в политике.
Например, Италия стала островом, отгородившись проливом от захваченной варварами Европы. Аватарианство, новая альтернативная религия, выросло непосредственно из древнеегипетского генотеизма; в отличие от христианства аватарианство ставит во главу угла не спасение души, а Маат, «божественный порядок», то есть благо государства. Это новое имперское величие, в котором Рим – тело, Эллада – разум, а Египет – душа. За сотни лет после АИ-развилок образовался совершенно новый исторический организм. Он могуществен и вместе с тем зависим: от своей идеологии, тем более всесильной, потому что жёстко подавляет все другие, и от своего «ресурсного проклятия». В его политике правление аристократов уживается с демократическими выборами делегатов от народа; император-фараон, земное божество, служит для подданных живой иконой; учёные иереи отвечают за судебную власть, а посвящённые жрецы Творца являются тайными хранителями государства. Всё вместе – теократическая монархия, причём вполне себе конституционная, уважающая права квиритов, свободных и цивилизованных граждан. Хотели бы вы жить в такой реальности? Или не хотели бы? Я рад, когда люди задумываются над подобными вопросами, читая мои книги.
– Что, на ваш взгляд, дают эти фантастические альтернативы? Как они связаны с современностью?
– Мне важно создать мир множества альтернатив, который органично вырастал бы из нашего и одновременно был бы иным, своеобычным, непохожим, по-своему зловещим и по-особенному притягательным, для одних – антиутопией, для других – утопией. Альтернативы нужны для того, чтобы в их свободном состязании рождалась истина и каждый мог делать верный выбор для себя, живущего «здесь и сейчас».
Понимаете, альтернативная история, как инструмент и элемент фантастики, формирует новую реальность, создаёт ткань мира и выступает триггером описываемых событий. Но в самих событиях нет ничего фантастического! В АИ-вселенной действуют всё те же законы физики, химии, биологии, географии, общества; она отличается от существующей только картиной мира и событийным рядом. Да, она вымышлена, но не фантастична; это мир, который мог бы состояться, если бы история пошла по иному пути.
Остаётся ли при этом автор фантастом? Да, конечно, я фантаст постольку, поскольку фантастика – мой метод построения реальности. Как Большой взрыв, создав Вселенную, на этом завершает свою роль, так и в АИ-вселенной «Божественного мира» фантастика, создав её, передаёт эстафету реализму. Сами романы – исторические, а не фантастические. Их герои – нормальные живые люди, такие же, как мы, не эльфы и не орки; у меня нет ни зомби, ни пришельцев, ни драконов. Вообще ничего сверхъестественного, требующего отдельных фантастических допущений. Объединяет героев одно: они так или иначе борются за власть, любовь и свободу, и в этой борьбе каждый платит свою цену. На мой взгляд, «Божественный мир» – прежде всего историческая, политическая и психологическая драма, так бы и определил его жанровую принадлежность.
– Каким читателям вы бы порекомендовали свой цикл?
– Критичным, ищущим ответы на вопросы, которые ставят перед нами история и окружающий нас мир. Если вы не удовлетворены им, хотите понять, откуда он такой взялся, куда катится и какие могут быть альтернативы – эти книги для вас. Мой альтернативно-исторический мир совсем не для того, чтобы укрыться в нём от реального мира и реальных проблем, а чтобы помочь с ними справиться, подсказать возможные пути решения. «Нырнуть» в него, посмотреть, как он устроен, получить информацию к размышлению, может быть, удивиться ему и рассказанной в книгах истории, подпитаться его энергетикой – а потом вернуться с новыми идеями, вопросами, ответами. И с новыми силами делать наш мир лучше.
Незамеченной прошла ещё одна интересная годовщина июля. В 7-м номере “Науке и жизни” за 2019 год появилась статья “В лабиринтах альтернативной истории“. Название моё, и весь текст мой, но журнальный вариант оказался на треть короче полного авторского. Цензура здесь не причём, просто в журнале нашлось место для статьи в 18 тыс. знаков, не больше. Тогда, год назад, это не казалось проблемой: у автора с редакцией была твёрдая договорённость о продолжении и развитии многоплановой темы АИ в дальнейших публикациях. Но они так и не состоялись. Первая статья оказалась также и единственной в этом когда-то очень уважаемом журнале.
Я работал над ней почти месяц, в ходе этой работы получал немало комплиментов от редактора за добросовестность и аккуратность (всё документировано в переписке), и у меня есть все основания по-настоящему гордиться своей статьёй. В ней ведь не просто рассказывается об АИ, что это такое, почему и откуда взялось, по каким законам развивается, какие вопросы перед собой ставит, какие задачи решает, и т.д., и т.п. В этой статье фактически представлена принципиально новая концепция альтернативной истории, которая ставит во главу угла не пресловутые “точки развилки”, а собственно АЛЬТЕРНАТИВЫ, т.е. внятные и целостные модели истории, образы реальности, которые в нашем мире не реализовались, хотя основания к этому были; точки развилки – не более чем средства формирования таких моделей.
Иными словами, моя концепция АИ переводит акценты с формы на содержание, с инструментария на смыслы, с внешнего на внутреннее – на оригинальность, достоверность и реалистичность, значение альтернатив истории для нас, живущих в ней прямо здесь и сейчас. Эта концепция решительно отсекает от АИ всевозможную спекулятивную и манипулятивную литературу, как фэнтези, так и попаданческий трэш; в полной версии статьи (в журнальную это не вошло) я по пунктам объясняю, почему модные у “попаданцев” шалости со временем – это что угодно, только не АИ. Таким образом, альтернативная история рассматривается не как трэш для “молодых и талантливых авторов”, которые в школе прогуливали уроки истории и теперь отыгрываются на ней за счёт читателей, а как интереснейший, необычайно перспективный феномен на стыке науки и массовой культуры. В заключении статьи речь идёт о том, кому и зачем вообще нужна альтернативная история, какая от неё польза для пытливого ума (а польза огромная и недооценённая).
Когда статья появилась и была прочитана, она вызвала множество положительных откликов от независимых читателей (некоторые я здесь уже упоминал, находя их даже в Яндекс-Дзене). Совершенно незнакомые и прежде далёкие от АИ люди писали, говорили мне, что только теперь, благодаря этой статье, они поняли, что же такое альтернативная история, и заинтересовались ею. Но заслуга в этом не только и не столько моя: то, что ближе к реалиям жизни, по факту всегда интереснее, важнее и нужнее, чем галимый трэш и эскапистские фантазии. Просто людям надо ОБЪЯСНЯТЬ – чётко, внятно, по-человечески.
Несмотря на это – то есть, очевидно, именно поэтому – все фэндомы, что фантастические, что альтернативно-исторические или называющие себя таковыми – встретили мою статью ТОТАЛЬНОЙ ОБСТРУКЦИЕЙ.
За весь год, уже больше, не было ни единого репоста, ни обсуждений текста по существу, ни цитирования, ни даже малейших его упоминаний. Как и все другие мои работы, эту дружно проигнорировали. Она не попала ни в один из номинационных списков критики и публицистики. Вернее, в один чудом всё-таки попала, но вскоре её вышвырнули и оттуда. Сейчас моей статьи как будто и не существует, она похоронена заживо вместе с той концепции альтернативной истории, которая, как видно, оказалась не по нраву слишком многим. И вместо того, чтобы дискутировать с ней, отстаивая что-то своё (если оно есть), эти добрые люди предпочли сделать вид, как будто ничего и нет, и не было.
Несмотря на собственные инициативы, наши большие планы и конкретные договорённости, журнал “Наука и жизнь” прервал со мной сотрудничество, и никакое другое издание не решилось подхватить эстафету. За год я не получил ни одного предложения продолжить и развить тему где-либо ещё на серьёзных площадках. То есть, интерес к теме есть, он огромен, – в чём я и сам убедился в ходе множества встреч в Калуге, Москве и Питере в прошлом году, – но никто ни на что не решается. И все молчат, всех это устраивает! Обструкция становится заразной в наши дни и побеждает всякий раз, когда ей не даётся твёрдый и решительный отпор.
Но полный текст доступен на моём авторском сайте. Собственно, этот текст и открывает собой первый раздел сайта – АЛЬТЕРНАТИВЫ. Тот же полный текст можно прочесть в новой цифровой книге “НАСЛЕДНИКИ РИМА. Коллекция” и в печатной 2020 года “Нарбоннский вепрь” (стр. 396-409).
Завтра юбилей Великой Победы, ставшей итогом величайшей войны в истории человечества. А ровно год назад шли заключительные серии “Игры престолов”, фэнтезийной пустышки, овладевшей умами миллионов. Как и положено по жанру, там множество эпичных битв. Одна из самых-самых – “Битва за Винтерфелл”, третий (из шести) эпизод финального сезона. Он исчерпывающим образом показывает нам, почему фэнтези считается – и справедливо – низким, легковесным жанром. Хотя и в этом жанре есть свои бесспорные шедевры, “Песнь льда и пламени” Дж. Мартина – один из них.
Но представьте, что в разгар битвы за Ленинград юная диверсантка Марьяна Старкова убивает Адольфа Гитлера кинжалом, закалённым в пламени Змея Горыныча. И в тот самый миг, когда бесноватый фюрер разлетается осколками льда, все самолёты люфтваффе разваливаются в воздухе, все айнзацкоманды рассыпаются и превращаются в ничто, а все солдаты вермахта оседают на землю, чтобы никогда уже не встать. Profit! “Наши победили”.
Представили? И каково? Галимый трэш, не так ли? Если для победы в Великой Войне Света и Тьмы достаточно пырнуть ножом ГлавГада – такая фэнтезийная победа ничего не стоит, она сразу обесценивает, обессмысливает, обнуляет все героические и неисчислимые жертвы, принесённые во имя неё обычными людьми. И это не Великая Война с инфернальным Злом, а недоразумение, игра-манипуляция, единственная цель которой – выдавливание из зрителей эмоций, а через эмоции – денег.
Подлинная великая война проходит через каждую семью, и каждый, кто сражается, вносит свой вклад в общую победу. В подлинных великих войнах против Зла никто – подобно дотракийцам или Безупречным в этой серии – не гибнет совершенно зря. В подлинных великих войнах ничего заранее не решено, история не подыгрывает одним, чтобы уничтожить других, и нет никаких мировых сценаристов, спасающих нужных героев в последний момент. В подлинных великих войнах простым людям не помогают боги, демоны или драконы. Простые люди побеждают самое могущественное зло безо всяких магических причиндалов, побеждают именно потому, что сражаются ВМЕСТЕ, сообща, за правое дело, слочённые идеей и могучей верой, и потому, что без их героизма не случится никакой победы. А не потому, что кто-то изловчился и пырнул главгада волшебным ножом.
Конечно, и в реалистической, твёрдой альтернативной истории можно убить Гитлера – но его многомиллионные армии от этого не рассыпятся, прозрение к обманутым народам не придёт, нацизм не исчезнет, на месте убитого антагониста возникнет другой, с ним всё равно нужно будет бороться. И даже после Великой Победы угроза возрождения тоталитаризма в какой-то новой форме, как мы видим, остаётся, даже нарастает. Ничего ещё не решено окончательно. Наши главные битвы – впереди. И это не тупые, пошлые потасовки “за железный трон”, которые навязываются людям только для того, чтобы подменить подлинную, настоящую реальность в их головах магической, ненастоящей. Такой, где не меняется ничто и никто, история – если этот круговорот дерьма в природе вообще можно назвать “историей” – вечно идёт по замкнутому кругу. Завлечь людей из подлинного мира в мнимый – вернейший способ сделать их слабее, глупее, податливее к реальному злу.
Главные битвы подлинного мира – это всегда и везде битвы за свободу, безопасность, честь, достоинство и справедливость, за выживание и за лучшую жизнь. Они ведутся в душе каждого и каждой, и проявляют лучшее и худшее, что есть в нас.
Этим реальность – и реалистическая фантастика – отличаются от нелепых фэнтезийных игр.
Традиционный мемуар ко Дню Звёздных войн, сегодня я его расширил до статьи, в знак бесславного завершения саги Скайуокеров и триумфального – “Войны клонов”.
STAR WARS DAY: И ДА ПРЕБУДЕТ С НАМИ СИЛА!
Star Wars Day – профессиональный праздник поклонников вселенной «Звёздных войн». Мне повезло: я присутствовал в более-менее сознательном возрасте при самом её рождении и ещё помню, как травили «ЗВ» в советской прессе. В 1983-м, при Андропове, эта травля достигла апогея. Рейгановскую СОИ – «стратегическую оборонную инициативу» – ничтоже сумняшеся называли «программой звёздных войн», притом, что у нас в СССР, в отличие от остального мира, «Звёздные войны» не показывали. Мы осуждали их авансом, не особо представляя, о чём речь.
Впервые я увидел «Новую надежду» в полулегальном видеосалоне, на допотопном видеомагнитофоне, в таком ужасном качестве звука и картинки, что ничего практически понять не удалось, а проникнуться – тем более. Но уже в 1985 году, при раннем Горбачёве, в кинотеатрах вовсю шла «Империя» – та самая, которая наносит «ответный удар». Подобно большинству советских школьников, я был беден и не мог себе позволить лишних развлечений. Но на этот фильм ходил без счёту раз! Бывает, экономил на еде – но не на Дарте Вейдере.
Второй фильм лукасовской саги, он же пятый, и он же первый для меня, произвёл совершенно неизгладимое впечатление. Ничего подобного ни до, ни после со мной в кинотеатрах не бывало. В тот год я раз и навсегда уяснил для себя: Империя может и должна наносить сокрушительные ответные удары; повстанцы должны быть уничтожены, их армии – разбиты, а дикари, варвары и просто глупцы, идущие за демагогами и возымевшие дерзость восстать против имперской власти, приведены к покорности. И эту мою веру в дальнейшем не смогли поколебать ни заново отсмотренная «Новая надежда», ни «Возвращение джедая», ни новая приквел-трилогия, ни любые другие путешествия по фантастической вселенной Лукаса. Как сказал бы по такому случаю наш идеологический противник Йода: «На Тёмной стороне твои симпатии лежат, о юный подаван».
Эта вера ещё более окрепла, когда я получил образование политолога, и позже, когда стал публицистом и фантастом. Имперская идея так или иначе превалирует во всех работах вашего покорного слуги, идёт ли речь о возрождении России или же о противоборстве варваров и аморийцев в «Божественном мире». Не слабым, малым государствам с ограниченными ресурсами, но могучим мировым – затем и галактическим – империям принадлежит будущее, только они в состоянии дать адекватные ответы на вызовы истории; однако это будущее не возникнет само по себе, по мановению волшебной палочки, его нужно выстраивать самостоятельно.
“Звёздные войны” – космофэнтези, но восприятие конфликта во вселенной Лукаса – важнейший маркер отношения и к окружающей нас реальности. Симпатии заокеанских зрителей, естественно, на стороне повстанцев: сами США появились на карте мира как страна ребелов-иммигрантов, поднявшихся против великой Британской империи. Империя в “ЗВ” наделяется всевозможными жупелами тоталитарного господства, а её создатель и владыка Палпатин в конце концов превращается в карикатурного злодея, каким он не был прежде, в эру Лукаса, да и быть не мог. Его противники джедаи, наоборот, все показаны как рыцари без страха и упрёка, все за мир, добро и справедливость, все люди с Хорошими Лицами (хотя некоторые даже и не люди!), любого хоть сейчас зови на “Эхо Москвы”, будет обличать Путина с таким же азартом, как сражался с Палпатином. Хотя Путин, как мы понимаем, далеко не Палпатин.
Но даже пристрастные создатели Саги не в силах скрыть от зрителей того факта, что Империя на самом деле означает мир, безопасность и благо общества, а её падение приводит к хаосу, страданиям и гибели народов. Республика не может удержать в единстве сотни и тысячи населяющих Галактику народов. Джедаи полны гордыни и амбиций, готовы бесконечно сраться друг с другом. Но едва становятся у власти сами, как власть утекает из их бессильных, неумелых рук. Всё это мы проходили здесь, в России, и не раз.
Враги императора Палпатина, как заведённые, винят его в интригах и стремлению к абсолютной власти. Был ли другой путь? Конечно, Палпатин, будучи человеком высокообразованным и умным, сам с удовольствием избрал бы Светлую сторону Силы. Но ею полностью овладели джедаи, хуже того, они её узурпировали! А среди них всё решали старый маразматик Йода, самовлюблённый Мейс Винду и их гоп-компания, самозванцы, возомнившие себя вершителями судеб Галактики. Палпатин избрал Тёмную сторону, так как лишь её убийственная мощь могла положить конец джедайской скверне. Что же до абсолютной власти, такова была суровая необходимость: лишь могущественный император, действуя через подконтрольных ему губернаторов, способен управлять таким огромным и сложным организмом, как Галактика.
А кроме того, как справедливо подмечает мой товарищ и коллега Антон Первушин, на Тёмной стороне всегда в наличии защитные костюмы, респираторы и перчатки. Что в наши дни бывает очень актуально!
Итак, для жителей западного мира Галактическая империя Лукаса – Империя зла. А для нас, наоборот, греющий сердце миф-воспоминание о былом величии и, одновременно, образ будущего, которого наши противники до чёртиков боятся. Нам исторически близка Империя свободных, образованных, предпочитающих стабильность граждан, которые любят свою родину, лояльны государству и привычны к честному труду. Им же – ребелы: джедаи, мигранты, пираты, подпольщики-контрабандисты, вуки-эвоки, вот эта вся на дурку побеждающая космополитическая гопота.
Хочется верить, что не только в далёкой-далёкой галактике, но и здесь, в Млечном Пути, конкретно в Солнечной системе, на Земле, именно в нашей стране живёт тайный владыка ситх, который в подходящий момент решительно сбросит гнилые оковы Старой Республики, укротит лукавых нахлебников, победит коррупцию и наведёт твёрдый порядок, возродит державу в границах начала ХХ века, вернёт достоинство Империи и веру в государство – миллионам её граждан.
Фантастика? Возможно. Я сегодня выступаю как фантаст. Но это такая фантастика, в которую отнюдь не стыдно верить, которую не стыдно приближать к реальности, по мере скромных сил. Подобно многим своим сверстникам и единомышленникам, я родился в великой империи – в империи не менее, а более великой, хочу и умереть.
