Ровно в этот день в 1994 году я защитил в МГИМО диссертацию “Политический компромисс” на соискание учёной степени кандидата политических наук, одной из первых в нашей стране. В СССР такой степени не было, но работа над темой диссертации началась ещё в советские времена. После этой защиты я также стал первым дипломированным политологом в Саратовской области.
Из воспоминаний тех времён и последовавших затем зигзагов жизни можно было бы сложить отдельную захватывающую историю. Она и привела меня туда, где я сейчас. Год назад, упомянув об этом, я услышал пожелания Денис Ястребов и Майя Филатова рассказать эту историю. В моей истории нет никакого секрета, и многие из тех, с кем я имел удовольствие общаться лично в Калуге, Москве и Питере в прошлом году, уже знают её полностью или частично. Могу рассказать и здесь, для всех.
Итак, 28 июня 1994 года 25-летний аспирант из волжской провинции с блеском защитил в МГИМО диссертацию на нетривиальную и обоюдоострую тему реальной политики. Обоюдоострой она была хотя бы потому, что минуло всего полгода после принятия ельцинской (1993) Конституции и 9 месяцев – с кровавых событий у Белого дома в Москве. Эта боль ещё кипела, так какой тут компромисс! В 1990-м, когда я начинал работу над диссертацией, компромиссная альтернатива казалась самой продуктивной, в 1993-м – спасительной, но к 1994-му она уже представлялась безнадёжно упущенной. Но так ли это?! И в самой работе, и на защите я доказывал, что нет, не так; что компромиссная альтернатива, наш российский “Пакт Монклоа”, остаётся на повестке дня; на это получал самые острые вопросы и прямо с трибуны Учёного совета отвечал на них. Надеюсь, что успешно: в конечном счёте молодого диссертанта поддержали все.
И тут же, после защиты, я получил два лестных предложения. Во-первых, остаться и преподавать в МГИМО. Во-вторых, поступить на работу в АП РФ, ею тогда руководил С.А.Филатов, один из самых порядочных и грамотных людей на этом месте. К сожалению, в тот самый момент, когда нужно было принимать решение, у меня развился тяжёлый бронхит (или даже пневмония – сказалась бесконечная беготня по Москве перед защитой), я попросил паузу и вернулся в Саратов – срочно лечиться и решать, что делать дальше.
В Саратове же ситуация была такая. Моему отцу – под 70, он давно на пенсии и уже серьёзно болен, нуждается в присмотре и уходе. Матери за 60, но она, напротив, вся в работе, она лучший специалист в Поволжье по гигиене труда и промышленному надзору, собственно, она и создала эту службу. Переезжать в Москву родители не желают категорически: он – просто не хочет, из-за своего состояния, она – не может оставить работу. А я… я не решаюсь оставить их, у меня кроме родителей – никого. Если бы решился, то затем вся жизнь сложилась бы иначе.
Итак, оставшись в Саратове и разобравшись наконец с бронхитом/пневмонией, я принялся искать работу по своей квалификации. Муниципальная служба отпала сразу: люди, которые меня туда приглашали, те, с кем пришлось бы работать, были настолько страшно далеки от моих научных интересов и убеждений, а главное, приоритетов, что я без сожаления расстался с ними. Пройдёт совсем немного времени, и они окажутся или под следствием, или в отставке и забвении; это был смутный период ещё до губернаторства Д.Ф.Аяцкова.
Затем я обошёл все вузы города, все профильные кафедры. Там на первого в нашей области кандидата политических наук смотрели как на чудо-юдо, столичную диковинку! Некоторые даже не знали, кто такие политологи и что они вообще бывают. Эти люди только-только перекрашивались из преподавателей марксистско-ленинской философии и научного коммунизма, сами ещё не очень понимая, в кого, им политология казалась чем-то между социологией и астрологией. Не было ни курсов, ни учебников, ни представлений – как, кого, чему учить по этой новой специальности. Ни ставок! Обходя саратовские вузы, я чувствовал себя пришельцем, инопланетянином, который должен объяснить свой образ жизни, новые идеи и технологии людям, ни разу прежде ничего такого не встречавшими.
И это, к слову, настоящая проблема Первого контакта: далеко не факт, что пришельцы, даже с добрыми намерениями, сумеют объяснить землянам суть своих идей и технологий. Не факт, что земляне это всё действительно поймут и примут с распростёртыми объятиями.
Короче, работы по профилю и квалификации мне в родном, любимом городе так и не нашлось. Только мудрая Тамара Фокина в ПАГС предложила полставки культуролога. Если бы тогда я согласился, вся дальнейшая жизнь также могла сложиться совершенно по-другому. Но и это было слишком далеко от политической науки, компромиссов, институций и режимов, от всего, над чем трудился и к чему так долго шёл. Да и зарплата молодого учёного в те времена – я напомню, это 1994 год – оставляла желать много лучшего.
И после этого я стал писать литературу! Сначала – фэнтези, потом – фантастику, причём фантастику чем дальше, тем серьёзнее. В ту пору поднимался книжный бум, писателей ценили и платили адекватно, с отношением к учёным не сравнить. Я никогда не забуду, как Олег Новиков, ныне великий и ужасный владетель книжного монополиста “Эксмо-АСТ”, сам угощал меня, молодого автора (реально МТА на тот момент) чаем и склонял к сотрудничеству. И, что очень важно, реально платил за него. Во второй половине 90-х у меня вышли 5 книг, все были нарасхват. Одновременно выходила публицистика – как в местных, так и в федеральных изданиях.
Интересный момент, которые многие товарищи упускают, и это мешает им трезво взглянуть на мой главный проект, о нём ниже. Занявшись писательством, я же не перестал быть учёным! Скорее даже наоборот: всё, что оказалось невозможным воплотить в нашей российской реальности, прекрасно прижилось в альтернативной! В художественной книге автор сам себе хозяин. Все политические идеи, альтернативные модели, сценарии и реконструкции, компромиссы и конфликты, перемирия и войны, идеологические и этические дилеммы, институты власти и их взаимоотношения, интриги и схватки за ключевые посты, публичная и подковёрная борьба, роль общественного мнения, и так далее, и тому подобное, всего не перечислишь – и всё это, что, естественно, относится к работе политолога, есть в “Божественном мире” как авторском проекте и конкретно в трилогии “Наследники Рима”.
Три главных концепта, которые я сам считаю своим вкладом как в политическую науку, так и в литературу, в фантастику:
- АВАТАРИАНСТВО, новая универсальная религия-идеология на базе верований древних египтян; аватарианство также берёт всё лучшее от зороастризма, иудаизма, христианства и вместе с тем преодолевает их, формируя особую культурную и политическую реальность в мире возродившейся на новых ценностях Римской империи.
- Новая альтернативная политическая модель и форма правления – КОНСТИТУЦИОННАЯ ТЕОКРАТИЧЕСКАЯ МОНАРХИЯ. В нашей реальной истории такая модель нигде, никогда не встречается, у нас либо конституционная (парламентская) монархия, либо теократическая (и вместе с тем абсолютная), но в АИ-вселенной “Божественного мира” именно конституционная теократия подробно расписана, аргументирована и успешно работает.
- Альтернативная ресурсозависимая модель экономики на основе ЭФИРА, космической энергии, которая используется во всех сферах жизни и становится не просто источником национальных богатств, как в нашем мире нефть и газ, а главной идеологической “скрепой” государства и общества.
Разработка всех этих и многих других концептов и идей началась ещё в процессе подготовки диссертации, т.е. фактически – 30 лет назад! А воплотились они не в тучных монографиях или докладах, но в остросюжетных произведениях истории и фантастики. Да, так бывает, хотя и редко.
Удалось бы мне решить подобную задачу, будучи только учёным или только писателем? Сомневаюсь! Жизнь приносит опыт, наука рождает идеи, а писательство даёт инструмент. И в настоящее время я остаюсь единственным в нашей стране дипломированным политологом, профессионально работающим с альтернативной историей и научной фантастикой (насчёт остального мира не знаю, не проверял, но не удивлюсь, если и в мире).
Очевидно, в этом и заключаются причины той тотальной обструкции, которой все годы, со времени их появления, то есть уже почти четверть века, подвергаются мои работы. Они не рецензируются, не цитируются и даже не упоминаются, актуальная и достоверная информация о них отсутствует, читатели о них по-прежнему не знают – как будто всех этих работ и самого их автора никогда не было и нет в природе! За полгода, как вышли новые (2020) книги, не было ни единого интервью.
Но теперь есть авторский сайт BorisTolchisky.ru, он содержит наиболее полную и достоверную информацию о моих работах, там с ними можно ознакомиться. И ознакомившись, решить для себя: заслуживает ли автор, ваш современник, товарищ и единомышленник, этой позорной, беспросветной и бессмысленной обструкции, которая стоит ему здоровья, карьеры и, в конце концов, может стоить жизни. Справедливо ли, чтобы учёный и писатель, автор таких работ, жил в безвестности и нищете, экономя на самых необходимых лекарствах? И всё это в наше время, в XXI веке, в эпоху интернета и соцсетей?
диплом 1994 года и новые книги 2020-го как этапы одного пути.