На встрече со студентами в моей alma mater 2 года назад мне задали вопрос: какой писатель оказал на вас и ваши книги наибольшее влияние? Отвечать было легко: конечно же, Ефремов! Сегодня день его рождения. На этой фотографии – “самопальный” шеститомник Ефремова, мы с отцом собрали его из разрозненных изданий и сделали своими руками, и было это в конце 80-х годов прошлого века.
А ниже – мой текст 2012 года с сайта ИванЕфремов.рф:
ИВАН ЕФРЕМОВ И ФАНТАСТИКА МЕЧТЫ
Для меня это не просто любимый писатель моей юности, чьи книги прочитаны и перечитаны без счёту раз. Пожалуй, Ефремов – писатель, оказавший наибольшее влияние на меня как на автора социальный, психологической фантастики и исторического (пускай и квазиисторического) романа.
Давно заметил: следы Ивана Антоновича, его влияние находят в моём «Божественном мире» и те, кто, как и я, воспитан творчеством Ефремова; и те, кому его произведения активно не нравятся, кто хотел бы забыть о них, как бы отменить их и навсегда исключить из фантастики. Для первых такое влияние – неоспоримое достоинство, для последних – недостаток, причём один из самых знаковых, своего рода «чёрная метка» автору и его книгам.
Но неприязнь к Ефремову, фантасту-утописту прошлого столетия, романтику светлого коммунистического завтра, эта идущая вспять, из тёмного капиталистического сегодня, туда, в эпоху великих надежд и свершений, неприязнь – на деле не что иное, как ненависть постсоветского человека к своей возвышенной мечте, которую у него обманом отняли; жестокая обида на грандиозную Историческую Альтернативу, которая столь многое ему обещала, но так и не реализовалась.
Неудивительно, что многим таким людям прекрасные герои Ефремова сегодня кажутся плоскими, картонными, «ненастоящими» – в отличие, само собой, от совершенно настоящих, как теперь говорят, «жызненных» попаданцев, кочующих по мирам, векам и страницам книг – и медленно, но верно убивающим в фантастике великую мечту, которую и пестовал, как только мог, Иван Ефремов.
За минувшие после его смерти четыре десятилетия мир отверг коммунистическую утопию. Развилка состоялась; и мы сейчас живём внутри альтернативной реальности, альтернативной обществу по Ефремову, причём альтернативной принципиально и концептуально. Но высказанные им идеи актуальны и у нас – и более того: именно здесь, у нас, они и становятся по-настоящему актуальны! Например: «Тупость никогда не должна торжествовать – последствия неизменно бывают плохими», – таков императив Фай Родис, главной героини «Часа Быка».
Коммунистическая утопия по Ефремову в альтернативной истории, которую мы проживаем здесь и сейчас, оборачивается антиутопией. Ещё немного, по меркам истории всего какой-то миг – и ефремовский Торманс наступит прямо на Земле; но прилетит ли кто спасать этот наш тёмный мир, сам, добровольно выбирающий себе путь рабства и невежества?..
Думаю, теперь имеет смысл признаться, что среди моих предложений крупнейшему издательству страны ещё в 1998 году была и идея написать сиквел «Часа Быка», этого самого загадочного и неоднозначного из романов Ефремова. Идея дерзкая, амбициозная и, разумеется, очень обязывающая – но я чувствовал в себе силы создать такую книгу. Собственно, я ведь и взялся за её, но уже в рамках моего «Божественного мира». Идея же «Часа Быка 2» так и осталась всего лишь идеей… не пришлась ко двору.
В СССР Ефремова читали и любили миллионы. В постсоветской России его читают тысячи, в лучшем случае – десятки тысяч. В наши дни книги Ефремова не возглавляют рейтинги фантастики и исторического романа. Зато можно с уверенностью утверждать, что среди сегодняшних читателей-почитателей Ефремова случайных людей нет. Возможно, что количественно их меньше, чем у новомодных авторов, зато качественно гораздо больше – нас больше уже хотя бы потому, что мы читаем книги не только и не столько ради собственного развлечения. Мы читаем фантастику не затем, чтобы сбежать в неё из собственной стылой реальности, из этой наступающей на нас антиутопии – а затем, чтобы свою реальность изменить, исправить, выковать из неё лучшее будущее, пускай уже не для себя, так для потомков.
Великая мечта Ефремова, она как горизонт, недостижима. Но двигаться к ней необходимо, если мы хотим, чтобы наши собственные дети были умнее, а не глупее нас; чтобы у них хватило сил и воли исправлять наши ошибки; и чтобы они, вообще, читали книги, а не цитатники вождей и не инструкции по выживанию. Как минимум, нужно признать право «ефремовской альтернативы» на полноценное литературное существование и перестать гнобить её, ущемлять, где только возможно.